Безутешные

– Понимаю. И один из ваших приемов – не опускать чемоданы на пол, но продолжать держать их на весу.

– Именно, сэр, вы хорошо уловили самую суть. Конечно, нужно признать, что, когда я выработал для себя это правило, я был гораздо моложе и крепче – и, видимо, не учитывал, что с возрастом силы убавятся. Забавно, сэр, но об этом как‑то не думаешь. Другие носильщики говорили то же самое. Тем не менее все мы стараемся придерживаться наших старых решений. За годы мы довольно крепко сплотились: нас двенадцать человек – это все, кто остался от тех, что попытались тогда изменить ход вещей. Если бы я вздумал вернуться к прошлому, сэр, я бы почувствовал, что подвожу остальных. А если бы кто‑то из них вернулся к прежней практике, мне тоже было бы не по себе. Сомнений в этом нет, и потому в городе наметились кое‑какие сдвиги. Еще многое предстоит сделать, это верно, но мы часто собираемся на обсуждения – встречаемся каждое воскресенье в Венгерском кафе в Старом Городе; вы могли бы нас навестить – будете самым желанным гостем, сэр; да, мы часто обсуждаем этот вопрос, и все соглашаются без колебаний, что отношение к нам в городе значительно улучшилось. Молодые, пришедшие после нас, принимают все как должное. Но мы – из тех, кто встречается в Венгерском кафе, – мы‑то знаем, что причиной перемен стали мы, пускай перемены эти и небольшие. Добро пожаловать к нам, сэр. Я буду счастлив представить вас собранию. Теперь мы соблюдаем меньше формальностей: с некоторых пор допускается, что в особых случаях к нашему столу могут приглашаться и гости. В это время года, после полудня, там очень приятно. Наш стол расположен в тени навеса, с видом на Старую площадь. Очень уютно, сэр, – уверен, вам понравится. Так вот, я говорил, что в Венгерском кафе мы подробно обсуждаем этот вопрос. Я имею в виду наши решения, принятые за все последние годы. Видите ли, никто из нас не задумывался над тем, что произойдет, когда мы станем старше. Мы были так поглощены работой, что думали только о насущных задачах. Возможно также, что мы недооценили, как долго придется искоренять глубоко засевшие мнения. Но что есть, то есть, сэр, сами видите. Теперь я уже в возрасте – и с каждым годом мне приходится все тяжелее.

Носильщик умолк – и, несмотря на физическое напряжение, казалось, погрузился в свои мысли.

– Буду откровенен с вами, сэр. Так честнее. В молодости, едва предписав себе эти правила, я всегда брал по три чемодана, независимо от их веса и величины. Если у посетителя был и четвертый, я ставил его на пол. Но с тремя управлялся всегда. Сказать правду, четыре года назад меня подкосило, и мне стало довольно трудновато. Мы обсудили этот вопрос в Венгерском кафе. В итоге все мои коллеги сошлись на том, что в подобной строгости к себе необходимости нет. В конце концов, убеждали меня, все, что требуется, – это внушить посетителям представление об истинной сущности нашей работы. Два места или три – результат примерно одинаков. Мне следует довести свой минимум до двух чемоданов – и ничего страшного не произойдет. Я согласился со сказанным, сэр, но знаю, что это не совсем так. Мне ясно, что, когда на меня смотрят, эффект получается далеко не тот. Между носильщиком с двумя чемоданами и носильщиком с тремя есть существенная разница, сэр, заметная даже самому неискушенному взгляду. Я все понимаю, сэр, и готов напрямик сознаться, что это причиняет мне боль. Но вернемся к делу. Я надеюсь, вам теперь ясно, почему мне не хочется опускать ваши чемоданы на пол. Их только два. На протяжении еще нескольких лет два чемодана будут мне по силам.