Языки Божьей любви

После проповеди

Служба закончилась, Рубен пригласил меня выйти вперед и представил собранию. Меня попросили выступить на следующий вечер перед супружескими парами прихожан и поговорить с ними о браке. После службы жена Рубена, Пэтси, пригласила меня к ним на десерт – вместе с четой, которая вела в их церкви служение для супружеских пар.

Когда мы познакомились и расслабились, я попросил Пэтси:

– Опишите своего мужа. Какой он человек? (Будучи консультантом по вопросам семьи, я постоянно задаю эти вопросы.)

– О, он такой романтик! – отвечала она. – Он пишет мне стихи; иногда поет для меня, произносит передо мною речи о том, какая я чудесная.

– Тогда вы должны чувствовать себя очень любимой, – сказал я.

– Ас этим есть одна проблема. Я читала вашу книгу, и мой основной язык любви – помощь. Мне хотелось бы, чтобы он помыл посуду, – она улыбнулась. – Знаете, пропылесосил бы ковры, вынес мусор, помог мне по хозяйству. Я не чувствую себя любимой. Иногда его слова кажутся мне пустым звуком. Как будто он издевается надо мной. Я знаю, что он говорит искренне, но мне мало слов.

Мне показалось, что разговор пошел более личный, чем нам с Рубеном хотелось бы, и сказал Пэтси:

– Вы совсем как моя жена. Ее язык любви тоже помощь. Я далеко не сразу понял, какая связь между мытьем посуды и любовью.

Я засмеялся и переменил тему разговора. Рубен тоже смеялся, и уже через минуту мы говорили о футболе.

На следующий вечер, по окончании моего выступления, Рубен повез меня в отель, а Пэтси осталась дома. Когда мы отъехали, Рубен сказал:

– Вы заставили меня задуматься. У меня хорошая жена. Мы женаты семнадцать лет, но я не уверен, что удовлетворяю ее эмоциональные потребности. Эти языки любви открыли мне глаза. Я определенно собираюсь прочесть вашу книгу. Думаю, мне придется кое над чем поработать.

На меня произвели впечатление открытость и эмоциональность Рубена. Я рассказал ему о своем собственном браке и о том, как не сразу открыл для себя язык любви своей жены. Я рассказал также, как изменился мой брак.

Примерно год спустя я снова встретился с Рубеном на национальной пасторской конференции в Чикаго. Он подбежал ко мне, крепко сжал в объятиях и сказал:

– Я просто хочу сообщить, как изменился мой брак и мое служение благодаря вам. После того как вы посетили нашу церковь, я стал пользоваться вашей теорией о пяти языках любви при консультировании и обучении. А Пэтси просила передать вам, что теперь я мою посуду.

Мы посмеялись вместе, и я спросил его, не можем ли мы пообщаться сегодня после обеда. Я хотел провести больше времени с человеком, который оказывает такое влияние на жизнь многих.