|
Мировая статистика свидетельствует об ином. Еще ни одна нация на планете не получила долгосрочных дивидендов в результате ведения агрессивных воен. Сверхагрессивное китайское государство Цинь Шихуанди (столь ныне почитаемый современными бизнес-ястребами военный теоретик Сунь-цзы из той же эпохи, когда, по словам великого кормчего Мао, в войнах за власть запросто вырезалось до 40 млн человек. Нам бы такие масштабы или как?), империя инков и чингизидов, османы и мамелюки, «тысячелетний рейх» и государство воинствующего пролетариата – где они все теперь, и что в итоге имеют их потомки? Войны истощают генетический фонд нации, подрывают ее продуктивные силы и в конечном счете надолго, если не навсегда, тормозят ее конкурентное развитие. (В биологической стае лучшие особи погибают также в первых рядах, защищая свое потомство и свой ареал. В нынешних лесохозяйствах знают, что значит подстрелить, пусть и за большие деньги, например, вожака стада косуль. «Качественной» дичи становится все меньше, и никакие репродуктивные меры селекции «под отстрел» спасти ситуацию не могут.) Ладно, в заповедниках, где обитают чудом уцелевшие зубры и бизоны, они может еще и расплодятся, авось охотников пострелять «за просто так» уменьшится, да и Господь Бог как-то убережет животных. А вот когда лучший офицерский корпус романовской России был тупо положен под шрапнель и косой ливень пулеметов Первой мировой, погибла взращенная столетиями дворянская офицерская культура, честь и мужество, простите за грубость, как на скотобойне. Дальше уже просто физически некому было остановить вакханалию большевистского безумия: фронтовые корпуса Корнилова, Деникина, Колчака, Юденича, Унгерна поражают нынешних историков, по сути, ничтожным числом офицерских кадров на уровне командиров рот, батальонов и полков. Не было ни штыков, ни патронов, ни погон, а ведь всего лишь за несколько лет до того Россия блистала лучшими в своем роде сухопутными войсками с великолепнейшим офицерским составом. В 1945-м и последующем 1946-м, помимо атомной бомбы в руках американцев, стареющего Сталина остановило то, что у него был исчерпан почти весь людской резерв: 12 млн под штыком в действующих войсках, вот и все. Оставались лишь бабы по деревням, многомиллионная армия зеков, да подростки у станков. Не считая ожиревшей на военном лихолетье партноменклатуры. Но те к окопам были непригодны: в генеральском сукне да лезть под атомный туман и под свист пуль экспедиционной армии союзников? Разоренные погосты поморов исконного Терского берега (побережья Белого моря), Архангельского и Вологодского краев до сих пор восстанавливают утраченный во время войны свой генофонд, следствием чего стали гибель и опустошения когда-то богатейшего русского Севера (вспомним тот же Великий Устюг – ну каким он был даже в «брежневские благодатные»? А «сорок сороков» церквей и соборов разве не визуальный миф о некогда былом величии трудолюбивого народа?). — 6 —
|