Исповедь гипнотизера. Книга 2. Кот в мешке

Ну, что тебе еще, на прощание? Печатаю на машин­ке, вслепую. Овладела английским, занимаюсь испан­ским, читаю пальцами и остатком зрения, перевожу, играю на гитаре, пишу песни, сказки, еще кое-что, не печатают, но Федору нравится. Вот так, Леночка. Да, и самое главное впереди: сама скоро мамой стану, Бог даст, уже на четвертом месяце. Сперва испугалась, хотела аборт, боялась, как ему это будет, но Д. С. успокоил: "Маленький привыкнет, большой поймет". А у него будет всё. Насчет того, кому стоит жить, а кому нет, скажу так: всякому дано право увольнения по собственному желанию, но увольнение увольнению рознь. Бывает и своевременная отставка, на манер Хемингуэя. Но выбрать время — искусство трудней­шее (почитай Сенеку, "Письма к Луцилию"). А быва­ет—и чаще всего — дезертирство, бегство трусливых дураков. Жизнь — война, ты понимаешь? За человече­скую душу, за ваши души, слепцы, не на смерть, а на жизнь... А много ли настоящих солдат? Вот и прихо­дится дезертиров вроде меня посылать в штрафные батальоны, а дур вроде тебя, поелику возможно, учить.

Прости за резкость, имею право. Не потеряешь — не найдешь. Предложи мне теперь лицо какой хочешь красавицы — откажусь.

У меня уже есть.

Будь здорова. Прости".

КИНДЕРВУНД

"Любит и зверь свое дитя". Есть и у человека инстинкт родительства и кровные чувства. Но у человека свои дети оказываются по духу чужими, а чужие своими так

292

часто, что это наводит на мысль о какой-то закономер­ности. Самое близкое кровное родство нисколько не обеспечивает ни общности интересов, ни сходства ха­рактеров, ни взаимопонимания, ни сердечной привя­занности, зато и неродственность всему этому не поме­ха. Близкая душа может не найтись в своем доме, но встретиться за тридевять земель или в другой эпохе...

"Возлюби ближнего, как самого себя" — не всегда удается. Зато есть стремление возлюбить дальнего...

А дело, наверное, в том простом факте, что ближних не выбирают.

Родителей не выбирают. И детей тоже — рождают, какими получатся, лотерейно.

Предков не выбирают, потомков не выбирают. А любовь — сложный факт — любовь избирательна. Духовное родство физическому не подчиняется. Да, Природа располагает нас любить и невыбранных роди­телей, данных судьбой, и детей, рожденных вслепую. Но сама же Природа ставит все под вопрос.

В том ли смысл жизни человеческой, чтобы продол­жаться и только? Передать гены?..

С гарантией: уже через два-три поколения эти части­цы неуследимо расссеются, смешавшись с чьими-то неизвестными, растворятся в чужом.