О справедливости как выгоде сильнейшего– Так слушай же. Справедливость, утверждаю я, это то, что пригодно сильнейшему. Ну что же ты не похвалишь? Или нет у тебя желания? – Сперва я должен понять, что ты говоришь. Пока еще я не знаю. Ты утверждаешь, что пригодное сильнейшему – это и есть справедливое. Если Полидамант у нас всех сильнее в борьбе и в кулачном бою и для здоровья его тела пригодна говядина, то будет полезно и вместе с тем справедливо назначить такое же питание и нам, хотя мы и слабее его? – Отвратительно это с твоей стороны, Сократ, – придавать моей речи такой гадкий смысл. – Ничуть, благороднейший Фрасимах, но поясни свои слова. – Разве ты не знаешь, что в одних государствах строй тиранический, в других – демократический, в третьих – аристократический? – Как же не знать? – И что в каждом государстве силу имеет тот, кто у власти? – Конечно. – Устанавливает же законы всякая власть в свою пользу: демократия – демократические законы, тирания – тиранические, так же и в остальных случаях. Установив законы, объявляют их справедливыми для подвластных – это и есть как раз то, что полезно властям, а преступающего их карают как нарушителя законов и справедливости. Так вот я и говорю, почтеннейший Сократ: во всех государствах справедливостью считается одно и то же, а именно то, что пригодно существующей власти. А ведь она – сила, вот и выходит, если кто правильно рассуждает, что справедливость – везде одно и то же: то, что пригодно для сильнейшего. – Теперь я понял, что ты говоришь. Попытаюсь же понять, верно это или нет. В своем ответе ты назвал пригодное справедливым, хотя мне-то ты запретил отвечать так. У тебя только прибавлено: «для сильнейшего». – Ничтожная, вероятно, прибавка! – Еще неясно, может быть, она и значительна. Но ясно, что надо рассмотреть, прав ли ты. Ведь я тоже согласен, что справедливость есть нечто пригодное. Но ты добавляешь «для сильнейшего», а я этого не знаю, так что это нужно еще подвергнуть рассмотрению. – Рассматривай же. – Я так и сделаю. Скажи-ка мне, не считаешь ли ты справедливым повиноваться властям? – Считаю. – А власти в том или ином государстве непогрешимы или способны и ошибаться? – Разумеется, способны и ошибаться. – Следовательно, принимаясь за установление законов, они одни законы установят правильно, а другие неправильно? – Я тоже так думаю, – сказал Фрасимах. – Правильные установления – властям на пользу, а неправильные – во вред. Или как по-твоему? — 14 —
|