|
Введение. Генезис и эволюция биовласти Со времени Мишеля Фуко в обиход культурологии вошло понятие биовласть. Широкое распространение оно получило в последнее десятилетие ХХ века в едином комплексе с биополитикой, биоэтикой, биотехнологией и биомедициной. Серьезный культурологический и философский анализ его предпринял вслед за Фуко, но уже на современном материале российский философ Павел Тищенко [2001]. Смысл понятия биовласть еще не устоялся, не обрел логической однозначности. Однако сейчас уже можно говорить, что его суть составляет явная или неявная способность социума и его властных структур нормировать и регулировать биологические отправления отдельных индивидуумов. Как писал один из российских исследователей творчества М.Фуко, зарождение и развитие феномена биовласти происходит там и тогда, когда и где в социальной истории впервые появляется интерес к политическому использованию человеческого тела, где оно обособляется в роли индивидуализированного объекта надзора, тренировки, обучения и наказания [Подорога 1989, c.223]. Прямым следствием из этой посылки оказывается следующий вывод. Феномен биовласти возможно понять в рамках глобально-эволюционной, а точнее, глобально-коэволюционной методологии – как один из центральных элементов механизма взаимного сопряжения биологической и социокультурной форм эволюционного процесса с одной стороны и техно-культурного баланса, с другой. Категория, а точнее, – метафора «естественный отбор», позаимствованная из теоретической биологии, уже неоднократно доказала свою эвристическую ценность при объяснении процессов, связанных с возникновением новой информации и ее увеличением ее количества в процессах развития общества и культуры. Производной от понятий отбор и эволюция становится другой ключевой термин современных социологических и культурологических конструктов – коэволюция, т. е. сопряженное развитие нескольких взаимозависимых систем, прямой обмен информации между которыми невозможен. Строго говоря, эволюция в его современном понимании подразумевает наличие связки сопряженно изменяющихся во времени эволюционирующей системы и внешней среды (продукта предшествующих стадий исторических трансформаций). А, следовательно, общая (глобальная) теория эволюции была бы одновременно теорией коэволюции. Подробнее этот тезис будет развернут в ходе дальнейшего исследования. Человек как биологический вид (Homo sapiens) в его современной форме появился примерно 30-40 тыс. лет назад. Именно с этого времени социальная наследственность стала играть автономную и постоянно усиливающуюся роль в эволюции. Таким образом, антропогенез (становление человека как биологического вида) оказывается связующим звеном между биологической и социальной эволюцией. — 6 —
|