М.М. Новосёлов

АБСТРАКЦИЯ В ЛАБИРИНТАХ ПОЗНАНИЯ

Часть 1

(МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ)

Москва

2000

ПРЕДИСЛОВИЕ

Актуальность темы “абстракция” определяется её историей. Более двух тысячелетий эта тема не сходит с повестки для любой теории познания, а её обсуждение и подходы к её решению определяют лицо самой теории познания. Для философии тема абстракции – это тот нелёгкий путь, на котором она сознательно отказывается от автономного существования, погружаясь в область гносеологических проблем “положительной науки”. При этом характер философского анализа проблем абстракции нередко оказывает неоспоримое влияние на формирование образа той или иной положительной отрасли знания, если не непосредственно, то через задачу обоснования, поскольку в вопросах обоснования проблема отношения “теория – опыт” сводится к проблеме “абстракция – опыт”. Именно здесь и вступают в силу методологические (философские) установки. Они особенно существенны тогда, когда общая потребность в обосновании определилась и вопрос только в форме обоснования.

Методологические установки, представленного выше повествования, сложились в начале 60-х гг. Позднее они приобрели характер “методологической программы” – явления типичного для второй половины 20-го века. Характеризуя интервальный подход как методологическую программу, её авторы выделили для себя пять основных её составляющих: 1) исходную единицу анализа (её исходный гносеологический таксон); 2) исходную проблему, определяющую направленность исследования; 3) главный гносеологический тезис, выражающий взгляд на возможность познания (“да” или “нет”); 4) конструктивный элемент программы, в котором представлена основная идея авторов программы; 5) наконец, общую модель процесса познания.

Поскольку главный гносеологический тезис интервальной программы включал безусловное “да”, а в качестве исходной единицы анализа было принято понятие абстракции, возникала естественная потребность в согласовании этих двух элементов программы. В самом деле, определяя абстракцию как метод намеренно неполного знания (а это следовало из всех известных “словарных”, да и не только словарных, её толкований), необходимо было дать объяснение почти парадоксальному тезису, который по существу составлял четвёртый пункт интервальной программы: “знание может быть частичным и всё-таки оставаться полным в себе”[1]. Признаюсь, ни тогда, ни теперь я не знаю, как это сделать с точки зрения господствующей прадигмы, утверждающей, что всякая абстракция есть “упрощение”, “огрубление”, “омертвление” действительного положения вещей. Следовательно, ревизия понятия “абстракция” в этом смысле была необходима.