Дети восьмидесятых

Время от времени во Дворце культуры проходили Совещания, на которых решались важнейшие вопросы: как перевыполнить перевыполненный план и ещё выше повысить высокий процент повышения. А также улучшить, усилить и увеличить. Начинались и заканчивались они бурными аплодисментами, переходящими в овации, И всех участников радовало такое единодушие.

Газеты печатали подробные отчеты об этих Совещаниях. Передовицы призывали, вдохновляли и звали за собой массы. А массы охотнее читали объявления, программы ЦТ и решали кроссворды. Фельетонисты-самоучки с жаром обличали грубых и некультурных продавщиц, которые на вопрос «колбаса есть?» могли обозвать покупателя дураком. Слуги народа, а также их слуги ничего об этом не знали: они отоваривались в других местах.

Жизненный уровень рос неудержимо. На зарплату с каждым годом можно было купить все больше и больше. Всего. Если бы оно продавалось. Или водки — её было по многу бутылок на Душу населения, включая младенцев. Народ предпочитал водку.

Русская народная пословица «У кого суп не густ, а у кого жемчуг мелок» собиралась поселиться в Энске навечно.

Энская областная газета несла народу слово энской правды. Это слово порой так далеко расходилось с делом, что отдельные ходоки отправлялись за разъяснениями к Первому Человеку. Доступ к нему был совершенно свободным: Первый чтил демократию. И любой ходок мог без помех обратиться к нему лично в пятый четверг месяца. Тот прискорбный факт, что пятый четверг случался чрезвычайно редко, весьма печалил Первого. Но над законами природы он — увы! — был не властен.

В этом городе рождались и росли дети. Дети восьмидесятых. Как сказал кто-то, дети в большей степени являются детьми своего времени, чем своих родителей. Хотя наличие или отсутствие родителей тоже играло свою роль.

Одни дети еще во времена дошкольные (те, которые принято называть счастливым детством) усваивали много всяких понятий, а также слов, начисто отсутствующих в каких бы то ни было словарях. Потом они приходили в I класс, и шокированные педагоги делились в учительской впечатлениями:

— Какие ногти! А руки! Какие лица! Какая речь!

— Неразвитые, дикие, — сокрушались педагоги и делали печальный вывод: — Опять неудачный подбор.

Они наивно ждали, пока в Рабочем поселке вырастет другой подбор. И в тоскливом ожидании лучшей жизни разнимали на переменах орущих, плюющих и дерущихся детей. А на уроках пытались затолкать в их неподготовленные головы минимум знаний. С первого дня в школе родители самоустранялись, соглашаясь, так и быть, кормить и одевать дитя. Вся ответственность за обучение, воспитание, развитие, за здоровье и жизнь, за взгляды, привычки, манеры ложилась на учителя. С него строго спрашивали родители, его сурово контролировало начальство, желавшее получить на выходе само совершенство.