|
Прирост мировой экономики будет очень неравномерным. Наибольшую значимость приобретут те страны, которые выйдут к новейшим технологиям (нано-, био- и инфор- 1Hale D. China's Growing Appetites («National Interest», Summer 2004, p. 140). 10 мационным). Прежние лидеры — США, Европейский союз и Япония — будут продолжать преобладать в международных политических и финансовых институтах, преобладать в военной сфере, в сфере экономики и научного роста, но их стареющее население будет уменьшаться, а прирост будет осуществляться за счет миграции, прибытия представителей других народов. Невероятно богатый материально и слабеющий по параметру своего населения Запад встретит страдающий от бедности и сверхнаселенный Юг, стремящийся к перераспределению мировых богатств. «Этот будущий Север войдет в противостояние с бедными и очень многочисленными глобальными массами, которые пойдут не под красными знаменами социальной революции, а под эмблемами нового христианства и ислама: неимущие будут воодушевлены не текстами Маркса и Мао, а священными книгами и языком апокалипсиса. В этом мире мы, Запад, будем последним Вавилоном»1. Новая архитектоника международного сообщества возникает отнюдь не в мирном переделе зон влияния. Напомним, что смыслом Первой и Второй мировых войн было противостояние германской гегемонии в Европе. «Холодная» же война, которую с полным основанием можно назвать третьей мировой войной, представляла собой социальное противостояние капиталистического и социалистического миров. Если считать «холодную войну» третьей мировой войной (миллионы погибших, многие разрушенные государства), то на горизонте маячит еще более страшная драма — та мировая война, номер которой четвертый. Никакой врожденный оптимизм не позволит оценить видимую неизбежной грядущую схватку за стремительно исчезающие ресурсы иначе, как четвертую мировую войну. Все признаки говорят об огромных шагах, которые она делает в направлении глобального конфликта. Мир так и не породил планетарного правительства, на что были велики надежды после обеих мировых войн. Могущественные державы продолжали и продолжают действо- 1Jenkins Ph. The Next Christendom. The Coming of Global Christianity. Oxford: University Press, 2002, p. 161. 11 вать в состоянии анархии, над ними не стоят некие контролирующие органы. Не в благости, а в свирепой конкуренции возникает новый мир по мере продвижения XXI века. Предстоящие десятилетия — это время весьма вероятного кризиса в отношениях богатых и бедных стран, в контактах основных мировых религий, в подходе к конечным мировым ресурсам, в приспособлении к вырождению богатого населения и феноменальному росту населения бедных стран, в неоконсервативной революции на Западе и повороте к фундаментализму среди населения бедных стран. Ощутимо разочарование тех, кто рассчитывал на расширение функций ООН, ОБСЕ, Международного суда, на действенность диалога Север — Юг. Важнейший фактор: происходит весьма резкий раскол между теми, кто воспользовался плодами глобализации, и теми, кто отстал в этой гонке, — в свете этого следует ожидать роста мировой нестабильности. Не требует особой фантазии предположение, что революционные силы способны возглавить страдающий глобальный Юг. Это обстоятельство способно обострить главные спорные вопросы грядущих лет. — 5 —
|