|
Соприкасаясь со столь незаурядной личностью как Е.П.Блаватская, не случайно названной за ее загадочность "сфинксом XIX" века, Всеволод Соловьев не смог не ощутить влияния ее сильной, эмоциональной натуры. Еще бы! - Ведь она общалась с еще более необычными существами - Махатмами Гималаев или Белыми Братьями… И, несмотря на то, что Вс.Соловьев не однажды удостаивался чести стать объектом внимания одного из Махатм, однако, преодолеть собственное маловерие и консерватизм он так и не сумел… Точно так же в мае 1884 года совет общества психических исследований (Великобритания) назначил комиссию с целью проверки сведений о "махатмах", "феноменах" и прочему, изначально вызывающему сардоническую улыбку у европейцев. Выводы комиссии оказались однозначными: таких явлений нет. Однако аргументация заключений с позиций самой европейской логики оказывалась очень слабой, а многие "доказательства" были попросту "притянутыми за уши", напоминая выводы известного чеховского героя: "Этого не может быть, потому что не может быть никогда"… Вообще, надо признать, что литература того времени постоянно муссировала тему Махатм и Великих Посвященных, начиная от ставших ныне классическими работ Бекка и Шюре и закончив всякими небылицами. Так, к примеру, известный писатель прошлого века Э.Бульвер-Литтон в своей повести "Занони" (другое ее название "Призрак"), изобразил двух бессмертных, один из которых - Мейнур (в другой транскрипции - Меджнун) напрочь утратил вместе с ограниченностью жизни и человеческие чувства, превратившись в жутковатое роботоподобное существо, тогда как другой, напротив, представлял из себя образец чисто земной молодости и здоровья, был одолеваем страстями, но не обнаруживал и следов какой-либо духовности. Известно, что Махатмы были знакомы с литературой подобного толка, а о повести "Занони" Махатма Кут Хуми как-то даже написал: "…Вы поймете, что мы (или большинство из нас) далеко не бессердечные, морально высохшие мумии, какими нас кто-то мог бы представить. "Меджнун" очень хорош на своем месте, как идеальный герой увлекательной и во многих отношениях правдивой повести. Все же, поверьте мне, не многие из нас захотели бы играть в жизни роль засушенной фиалки, заложенной между листами тома торжественной поэзии (такое вот, характерное для Востока определение получил лишенный эмоций "Меджнун" - А.В.) Мы можем быть не совсем "парнями" (цитируя непочтительное выражение Олькотта при упоминании о нас), однако ни одна из наших степеней не похожа на сурового героя Бульвера" [1]. — 2 —
|