|
Или молодой Пушкин: отправился из Михайловского в гости в Тригорское. И перебеги им путь заяц. Так ведь приказал вернуться домой, перепрячь лошадь и только после этого поехал снова! А мужики-то были — не нам чета. В одном стихотворении Александр Сергеевич прямо выразился: “Так суеверные приметы согласны с чувствами души…” Да-да, в этом всё дело: чувства тут ещё участвуют! Вторгаются, сбивают с толку холодный рассудок… Но прежде всего надо чётко разделить два понятия: приметы и суеверия. Разумеется! Суеверия — это признание всякой нечистой силы — витающих духов и в личинах нежити бессловесной: лесовиков, кикимор, букушек “и прочих произведений быстрого воображения суеверного народа”, — как заключил тот же А.А.Черкасов. А приметы… С приметами более-менее ясно: давно признано, что в них сосредоточен накопленный народом за долгие века опыт наблюдательных земледельцев, пастухов, зверовщиков — людей, искони близких к природе. Многие из примет можно вполне объяснить данными научных исследований или просто здравым смыслом. Говорят, к примеру: “как весной птица прилетит, так и тепло наступит”. Всё ясно: перелётные торопятся домой, иногда опережая тёплые массы воздуха; правило фиксирует несомненный факт, хотя и переставляя местами причину со следствием — как в случае с Солнцем, которое “ходит вокруг Земли”. Или взять такое утверждение: коли год в тайге ягодный, то и дичи много. Причинная связь, казалось бы, напрашивается: много корму, стало быть… Но я раз вот так же в пути размышлял и вдруг постиг: ягодой-то дичь кормится уже повзрослевшая! А выживут или погибнут выводки — решается гораздо раньше, когда ягодники только цветут… Ха! Вот и отгадка, связь истинная: ежели в конце мая — начале июня у нас обозлеют поздние холода, дожди и свирепые ветры, то погибают вместе и птенцы-пухляки, и цвет — будущий урожай: связь, оказывается, чисто временная! В каждом поверье можно найти внутреннее ядро. Вот старшие учат молодых: “Нельзя в озеро плевать (как в глаза матери!) и в костёр тоже”. За этими правилами глубинное уважение к воде и огню, дающим жизнь, чего же тут “тёмного”? Правда, некоторые приметы существуют в такой образно-кудреватой форме, что сквозь неё не вдруг докопаешься до внутренней сути. Маманя, опять же, говорила: чайник на огне гудит — “к переезду”! Этого я растолковать до сих пор не умею (сравнение, скажем, с паровозным гудком ничего не объясняет). Однако в жизни нашей семьи предвестие — дважды! — точно сбывалось. Верь — не верь… Дело это вообще тонкое, и грань между приметами и суевериями, надо признать, не всегда различима. В кикимор и букушек современный человек не верит — как и в доброго бородатого Бога Саваофа, который босой, в пушистой бороде, сидит на пухлом облаке. Однако всё чаще слышу от знакомых: “Оно конечно… Но что-то, видимо, всё-таки есть!” Чего уж говорить, коли даже наши космонавты перед полётом обязательно смотрят фильм “Белое солнце пустыни” — говорят, традиция такая! — 4 —
|