Розенкрейцерское просвещение

Настоящая книга — и мне хотелось бы подчеркнуть это со всей возможной силой — является прежде всего историческим исследованием. Я рассматриваю «розенкрей­церскую» фазу развития мысли, культуры и религии под особым углом зрения: желая главным образом выявить те исторические каналы, посредством которых характер­ные для этой фазы идеи распространялись по Европе. К сожалению, «каналы» заросли тиной и для современного исследователя едва различимы — а произошло это пото­му, что историческая наука «забыла» некий существен­ный исторический период.

Мы, конечно, можем прочитать в монографиях или учебниках по истории, что принцесса Елизавета, дочь Яко­ва I, вышла замуж за Фридриха V, курфюрста Пфальцского, и что последний несколько лет спустя безрассудно пытался заполучить для себя богемский престол, каковая затея окончилась бесславным провалом. Венценосные супруги, позже получившие насмешливое прозвище «мо­нархи Богемии на одну зиму», после поражения 1620 г. вынуждены были спешно покинуть Прагу и до конца дней своих пребывать в нищете и изгнании, ибо одновременно с Богемией они утратили Пфальц. Все это так, однако ис­торики каким-то образом упустили из виду то, что «ро­зенкрейцерская» фаза культуры связана именно с этим эпизодом — как связаны с ним и «розенкрейцерские ма­нифесты», явно написанные не без влияния идей, которые несколькими годами ранее распространял в Богемии Джон Ди. И еще то, что скоротечное правление Фридри­ха и Елизаветы в Пфальце было «золотым веком» герме-тизма, вобравшего в себя и алхимическое движение под водительством Михаэля Майера, и «Иероглифическую Монаду» Джона Ди, и многое другое. Да, Яков I отрекся от «розенкрейцерства», вследствие чего это движение, про­существовав очень недолго, потерпело крах. И все же нам не обойтись без знания его истории — иначе мы не пой­мем, почему розенкрейцерская идеология не исчезла сра­зу после разгрома Фридриха, но давала о себе знать вплоть до конца XVII столетия. Предложенная нами ре­конструкция этого важного периода европейской культу­ры и истории, основанная на современных методах исто­рической критики, покажет, как мы надеемся, что розен­крейцерская тема вовсе не является монополией некритич­ных и маловразумительных «оккультистов» — напротив, она должна стать «законной» и важной сферой научных изысканий.

Поскольку эта книга представляет собой первую по­пытку нового подхода к розенкрейцерской теме, она про­сто не может не содержать ошибок, и, вероятно, будущие исследователи заметят их и исправят. Дело осложняется еще и тем, что «вспомогательного инструментария» для работы в данной области в настоящее время практически нет. Особенно остро ощущается отсутствие надежной биб­лиографии. Имеющиеся исследования о розенкрейцерах тоже в большинстве своем не устраивают серьезного историка: единственно полезное, что в них можно отыскать, — это ссылки на первоисточники. Труды А.Э. Уэйта я отно­шу к иной категории, и они мне очень пригодились, хотя, как заметил Г. Шолем, эти действительно ценные работы многое теряют из-за того, что их автор некритично отно­сится к источникам. Книга Поля Арнольда полезна пото­му, что автор собрал огромный фактический материал, ко­торым, правда, не сумел должным образом распорядить­ся. Монография Виль-Эриха Пойкерта незаменима для понимании исторической обстановки в Германии в ту эпо­ху. Нес перечисленные книги, как и другие, упомянутые в примечаниях, очень мне помогли. Однако в своей работе я попыталась взглянуть на связь розенкрейцерства с со­временной ему политической и культурной ситуацией под принципиально иным, новым углом зрения.