Москва подземная

Свои секреты мастерства колодезники тщательно оберегали. Поиски воды старались проводить без свидетелей. Землю копать начинали в темноте — остерегались сглаза случайных прохожих или зевак. А на колодезных срубах по завершении работ ставили особые, непонятные посторонним, знаки-обереги: чтобы «вода не портилась и не уходила».

Были у этих московских умельцев не только свои профессиональные секреты, но и предания.

Вотчина Алексея Михайловича

Впервые об Измайловском острове, образованном речками Серебрянка и Хорутовка, упоминается в писцовой книге за 1571 год.

До середины ХУЛ века деревня Измайлово принадлежала боярину Никите Романову-Юрьеву. А в 1663 году она, вместе с окрестными лесами, стала вотчиной царя Алексея Михайловича.

Спустя девять лет по его повелению в центре острова был воздвигнут Покровский собор. В документах того времени о строительстве собора говорится: «Сделать в старом селе Измайлове церковь каменную против образца соборныя церкви, что в Александровской слободе, без подклетов длиною меж стен девять сажен, поперечнику тож, а вышина церкви и алтаря как понадобится, да кругом той церкви сделать три ступени…».

В своей новой вотчине царь приказал разбить сад и организовать зверинец. Из многих стран сюда доставляли экзотических для России животных: львов, пантер, тигров, дикобразов, павлинов, китайских гусей, фазанов.

На территории вотчины находилось около сорока прудов. Некоторые из них были вырыты, другие образовались благодаря построенным на реке Серебрянке плотинам.

В то же время в Измайлове появились чугунный и полотняный заводы, винокурни и мельницы.

Как писал в XIX веке известный москвовед Иван Злобин: «Выбрать место лучше было нельзя: здесь представлялись все удобства, по всем частям хозяйства, а также и для садоводства, которое впоследствии заняло в Измайловском хозяйстве весьма видное место…

Позади дворца, на северной стороне за прудом, насажен был Алексеем Михайловичем Виноградный сад, на пространстве версты, где разводились виноградные лозы, также росли разных сортов яблони, груши, сливы, вишни…»

Тысячелетний колодец

Среди множества мастеров, появившихся в этой царской вотчине, находился и старый колодезник Досифей.

Приближенные Алексея Михайловича интересовались: зачем на острове, где столько прудов и ручьев, рыть колодец? Царь отвечал то ли в шутку, то ли всерьез: «Это будет не простой источник воды. Сами потом поймете его живительную силу…».

Доброе отношение государя к Досифею вызывало недовольство царедворцев. Но мастер, не обращая на них внимания, принялся выполнять монаршую волю.