Калагия

2. Конечно, замечательно наличествение индивидуальности. Именно она выражает всевместимость Беспредельности и сотворяет разнообразие и многообразие жизнеформ и мыслетурбий во всех Сферах Бытия и их разнообразнейшие проявления в действительности.

3. Но призма индивидуального восприятия расчленяет уявленное из действительности на меры внимания ощущением, впечатлением, представлением и воображением, которые затемняются и дробятся в хаосе мыслетурбий Сознания и в уме, не организованном строгой дисциплиной. Это порождает невежество, извращающее уявление фактов реальной действительности. Невежество образуется из предрассудочных убеждений и суеверных определений.

4. Поэтому ум недисциплинированный лжет сначала себе, а потом и всему миру, превращая жизнь в сплошной базар.

Но это, в общем, мало печально и много комично, хотя бы по той простой причине, что мир иллюзорен по предложению, но не по форме. Иллюзорна же и ложь. Но тотальная комичность — в неразличимости иллюзии от действительности до поры уявление источника и причины предрассудочного убеждения и суеверного определения. После станет возможным отчленение заблуждения от истины и обретение избирательной возможности гасить одну из сторон в Сознании: тогда водворится порядок в мире иллюзорном, и этот порядок, естественно устранит затемнение Истины.

Так будет уявлен и понят Источник Благодати, который сам в себе для себя зеркало.

3.

1. Сложность научает гибкости мышления, а преодоление сложности развивает беспримерные способности использования возможностей. Конечно, возможности обретаются в непосредственной простоте, но сама простота не будет понята, если не преодолена сложность.

2. Произнесенное (изреченное) еще не есть изъясненное, потому что изъясненное есть «продукт длительного соискания в опыте синтеза и анализа», тогда как произнесенное (изреченное) есть «результирующий знак символического образа продукта, собранного и упорядоченного опыта в действовании соискания».

3. Называем «странностью» произносимое изъяснение, потому что изъясняемое так — неизъяснимо; постольку, поскольку «знак символического продукта» еще не есть собственно «символический образ продукта», но лишь его «знак», и тем более он не есть «образ» продукта изъясняемого, но лишь символическое обозначение его места. Кроме того, самого «продукта соискания» в произнесении нет, а есть лишь индивидуальное понимание как способ и возможность обретения «продукта» соискания, которое осуществляется неотделимо от обретаемого продукта соискания.