К югу от Москвы

Усадебный дворец в Пущине — прекрасный образец палладианства, того течения в архитектуре русского классицизма, с которым мы подробно познакомились в усадьбе Ивановское. Но пущинский дворец — уже иная разновидность палладианства. Как отмечалось ранее, мир архитектурных идей Палладио был весьма многообразен. Нередко зодчие заимствовали и развивали лишь отдельные мотивы палладианской архитектуры. Так, одним из принципов Палладио был принцип варьирования исходных ордерных схем, создания на основе этого новых композиционных структур, своего рода «фантазий на ордерные темы», виртуозное использование в композициях всех средств архитектуры. Для русского палладианства нередко было характерно преодоление жестких канонов ордерной архитектуры, создание необычных декоративных композиций, основанных на сочетании «несочетаемых элементов». Разумеется, для этого было необходимо глубокое проникновение во внутренний смысл ордерной тектоники, виртуозное владение всеми формальными архитектурными приемами.

В оформлении пущинского дворца важнейшей палладианской чертой его архитектуры стало сочетание широкого греческого портика под низким фронтоном — и мотива «итальянских» арок и полукружий в цокольной части и в завершении огромного центрального окна на главном фасаде здания. Однако есть в архитектуре дворца и некоторое отступление от принципов палладианства. Для последнего было характерно идентичное построение композиций на всех фасадах здания, тогда как в Пущине главный и парковый фасады значительно отличаются один от другого. Здесь сказалась иная (французская, а не итальянская) классицистическая традиция, диктовавшая необходимость разнохарактерного оформления противоположных фасадов.

К главному усадебному дому, образуя с ним форму «покоя» (П-образное в плане построение), примыкали четыре флигеля, один из которых, северо-восточный, не сохранился. Первоначально флигели представляли собой простые, прямоугольные в плане объемы, обработанные широкими лопатками. Во второй половине XIX века к флигелям пристроены портики с фронтонами. Классический облик дворца и флигелей был затем несколько нарушен позднейшими пристройками.

Но все эти искажения, не столь, впрочем, и значительные, как бы преодолеваются великолепием архитектуры дворцового комплекса. И вполне естествен вопрос: кто же был автором такой прекрасной композиции? Документально его имя пока не установлено, но с большой долей вероятности можно предположить, что создателем ансамбля является наиболее последовательный палладианец в архитектуре русского классицизма — Н. А. Львов.