Кто такая Кампа, толком не известно — ни о ее происхождении, ни о ее потомках сведений почти не сохранилось. Историк первого века до н.э. Диодор Сицилийский сообщает о некой Кампе — чудовищном порождении Земли, обитавшей в Ливии возле города Забирна и пожиравшей местных жителей. Она была убита богом Дионисом, который воздвиг над павшим чудовищем курган, дабы память о его (Диониса) подвиге не изгладилась в веках. Но Кампа, описанная Аполлодором, была убита не Дионисом, а Зевсом, причем в те времена, когда никакого Диониса на свете еще не существовало — он был сыном Зевса от смертной женщины Семелы, рожденной намного позже войны с титанами. Что же касается Кампы, сторожившей гекатонхейров и погибшей от руки Зевса, то, насколько известно авторам данной книги, единственное (кроме Аполлодора) упоминание об этом страже (точнее, сторожихе) подземного мира имеется у Нонна Панополитанского — жившего в четвертом веке н.э. автора «Деяний Диониса», последнего эпоса Античности. Нонн работал в эпоху вполне историческую, причем в эпоху победившего христианства, и сведения о загадочной Кампе, погибшей за два тысячелетия до него (к вопросу о хронологии этой битвы мы еще вернемся), почерпнул, безусловно, даже не из третьих, а из десятых рук. Тем не менее живописует он ее настолько образно, что ради этого стоит прервать рассказ о гекатонхейрах. Впрочем, чудовище, способное удерживать трех сторуких великанов, само по себе достойно внимания. Согласно Нон-ну, Кампа насмерть стояла на своем посту, и победа далась Зевсу нелегко. …Зевс высокогремящий Высокоглавую Кампу поверг огненосным перуном, Ту, что в извилистом теле тысячи ликов собрала… Извиваясь всей тучей змеиных хребтин, она битвы Жаждала разнообразной и, змеестопная, била Землю, яд изливая… Вкруг выи зверя теснились Пятьдесят разноликих глав звериных и чудищ, Часть непрестанно вопила львиными пастями всеми, Образом схожа со Сфингой, загадки любящей девой… Часть же из-под кабаньих клыков слюну испускала; В громко визжащую стаю сбились морды собачьи, Напоминая Скиллы подобие и строенье! Двуприродное чудо в средине девой являлось, Вместо же кудрей змеи висли, яд источая, Но от груди и до самых складок паха у бедер Пурпурной чешуею (как у чудовищ пучинных) Плоть покрыта, а когти на многочисленных дланях Изгибалися, словно лезвия серпа кривого… На хребтовине от верха и до самого низа Скорпион угнездился, сам себе жалящий выю, Хвост подняв над спиною с жалом хладным и острым… Так вставала на битву многоликая Кампа! Дыбилась твердь земная, пучились глуби морские, — 15 —
|