Евангелие от Матфея

В эпоху, которая нас сейчас интересует, все народности, наделенные деградирующей способностью видения, были кочевниками; они кочевали с одного места на другое, будучи неспособны где-нибудь осесть, выбрать постоянное местожительство, - не выказывали никакого предпочтения какой-либо местности. Они вели жизнь пастухов, они не задумывались над тем, чтобы воспользоваться дарами земли, и всегда были готовы разорить и разграбить все, что было у них под рукой, если им в этом была нужда. Что же до того, чтобы как-то поднять уровень культуры, чтобы трудом преобразить Землю, то к этому они никак не были расположены. Так установился глубокий, резкий контраст, ставший одним из наиболее важных показателей послеатлантической истории - контраст между нордическими, северными народами и народами иранскими.

Последних одушевляло горячее желание принять участие во всем, что происходило вокруг них, но наряду с этим и закрепить приобретенные своим трудом земные блага, - т.е. преобразить природу силами человеческого разума. В этих областях то было высшей мечтой человека. А в непосредственном соседстве, на Севере, жил народ, сохранивший ясновидение и бывший "на ты" с духовными существами, который не проявлял ни малейшей охоты к труду, вел кочевой образ жизни и ничуть не заботился о развитии культуры внешнего мира.

Это, пожалуй, наиболее резкий контраст, проявившийся внешне в истории послеатлантических времен, - контраст, обусловленный внешними путями, которыми пошло развитие человеческих душ. Это обстоятельство, кстати, прекрасно знакомо историкам, которые однако ограничиваются лишь упоминанием его, не доискиваясь его причины. А причина следующая.

На Севере вплоть до Сибири простирался Туран; обитатели этого края, в высокой степени наделенные низшим астральным ясновидением, не имели ни представления о культуре, ни склонности к ее созданию. Они часто имели жрецов и магов низшего сорта и предавались стихийному колдовству, а то и просто черной магии. К югу от этой страны находился Иран - край, в котором с давних пор зародилось стремление силой человеческого разума - и часто с помощью примитивных средств - преобразовать все, что доступно человеку в чувственном мире, дабы в нем могла расцвести культура. Таковы были противоположные установки Турана и Ирана.

Прекрасный миф, чудесная легенда иллюстрирует нам эмиграцию наиболее продвинутых представителей человечества к югу, - вплоть до страны, именуемой нами Ираном. Эта легенда сообщает нам историю царя Джемшида, который привел свой народ в Иран и получил от Бога, именуемого им Аура-Маздао, золотой кинжал, с помощью которого он должен был выполнить свою миссию на земле. Надо иметь в виду, что этот золотой кинжал царя Джемшида символизировал стремление к познанию, обогащенному физическими силами человека, - к мудрости, восстанавливающей известные деградировавшие способности, в соединении с духовной энергией, которую человек может приобрести на физическом плане. Этот золотой кинжал - ничто иное, как плуг, вспахавший землю и превративший ее в пахотное поле, вызвавший к жизни самые первые, самые примитивные человеческие изобретения; этот символ действовал и продолжает действовать и доныне, вплоть до последних достижений цивилизации, которой в наши дни так гордятся люди. Нам же важнее сейчас, что царь Джемшид, пришедший из Турана в иранскую область, получил этот золотой кинжал, давший человечеству возможность трудиться в чувственном мире, от Аура-Маздао. Ибо Аура-Маздао был также великим инспиратором духовного вождя иранских народов, известного под именем Заратустры, Зороастра или Зердутча. Это Заратустра в бесконечно далекие времена, вскоре после атлантической катастрофы, обогатил сокровищами, почерпнутыми из священных мистерий, народ, стремившийся запечатлеть внешний мир знаком человеческого разума. Для этого он должен был дать этим людям, уже не обладавшим древним ясновидением, новые надежды, чаяния, открыть перед ними новые духовные перспективы. И он открыл им путь, о котором мы часто говорили и который должен был привести их к познанию того, что физическое Солнце, внешний свет, есть тело высочайшего духовного Существа, которое - в противоположность малой человеческой ауре - Заратустра называл Великой Аурой, Аура-Маздао. Тем самым он хотел сказать, что это Существо, хотя еще и очень удаленное от Земли, должно однажды спуститься на Землю и соединить Свою сущность с сущностью Земли, чтобы принять участие в человеческой эволюции и продолжать воздействовать на нее в будущем. Так раскрыл Заратустра своим людям существование Того, Кто позднее в будущем должен был придти исторически под именем Христа.