|
Продолжив разговор об этой книге, я сказала ему, что некоторые сцены мне показались очень гротескными, и я не могла понять этого. Кастанеда согласился со мной. - Да, поведение этих женщин действительно гротескно и ужасно, но это было необходимо, чтобы вступить с ними во взаимодействие. - Кастанеда нуждался в таком шоке. - Без противника мы ничто, - продолжал он. -Противник должен быть человеком, жизнь - это война, мир - это аномалия. - Говоря о пацифизме, он назвал его "абсурдным", по его мнению человек предназначен для "успехов и сражений". Не сдержавшись, я сказала ему, что не могу согласиться с тем, что пацифизм абсурден. - Как насчет Ганди, что вы думаете о нем? - спросила я. - Ганди не пацифист, а один из самых великих воинов, которые когда-либо существовали, и какой воин! Я поняла, что Кастанеда придает словам особое значение, пацифизм, который он имел в виду, не мог быть пацифизмом слабых, тех, у которых кишка тонка, чтобы быть, и поэтому занимающихся чем-то еще, тех кто ничего не делает, потому что у них нет цели или жизненной энергии, такой пацифизм предполагает полное самооправдание и гедонистическое отношение к жизни. - Да, напичканные наркотиками гедонисты! -сказал он, имея в виду наше общество, в котором так мало ценностей, воли и энергии. Кастанеда не стал более углубляться в разговор на эти темы, и мы не стали просить его об этом. Я поняла, что цель воина состоит в том, чтобы освободить себя от человеческой природы, но необычные суждения Кастанеды смутили меня. Тем не менее, мало помалу, я начинала понимать, что человек успехов и сражений, это только начальный уровень. - Нельзя перейти на другую сторону, не потеряв человеческую форму, - говорит Кастанеда. Меня интересовали некоторые не до конца понятные мне аспекты его книг, и я спросила его о тех пустотах, которые возникают в людях, у которых родились дети. -Да, есть разница между людьми, у которых есть дети, и теми у кого их нет, - сказал Кастанеда. - Чтобы пройти на цыпочках мимо Орла, человек должен быть полным. Человек, у которого есть пустоты, не может избежать Орла. Метафору, описывающую Орла, он объяснил нам немного позже. В этот момент я пропустила мимо ушей его слова об Орле, потому что все мое внимание было приковано к другой теме. - Что вы можете сказать об отношении Доньи Соледад и Ла Горды к своим дочерям? - спросила я его. Я не могла понять, что это значит, забрать у детей то острие, которое они взяли у родителей при рождении. Кастанеда сказал, что он сам еще не до конца все это понял. Тем не менее, он настаивает на том, что существует определенная разница между людьми у которых есть дети, и теми у кого их нет. — 6 —
|