|
Я посмотрел на часы, и все сразу поняли мой жест: до 18.00 от моста уйти нельзя, а до 18.00 еще черт знает сколько времени, и колонна может подойти уже через час… Вася Курбатов, словно подталкивая мои мысли, сказал: – Мост взорвать я могу хоть сейчас. – Служить я хотел в кавалерии. Мимо нашего техникума шли поезда, и я часто видел, как в дверях вагонов стояли кавалеристы Особой Дальневосточной армии. Стройные, в длинных шинелях, подтянутые, со шпорами на сапогах и шашками на боку. Когда пришло время служить, в военкомате меня спросили: – В военное училище хочешь поступить? – Хочу, – ответил я с готовностью, вдруг поняв, что сбывается моя мечта. – В кавалерийское! – Хорошо. Выписали направление в Тамбовское кавалерийское училище. Но когда начал проходить медкомиссию, выяснилось, что принимают только рост 164–167, а у меня 177 сантиметров! Мне на медкомиссии так и сказали: – Вы, молодой человек, нам не подходите. Вы переросли на целых десять сантиметров! Загоревал я. Вот тебе и стал кавалеристом. Там, в дверях вагонов, издали, мне они казались высокими. А оказывается, тут берут только недорослых… Но потом мне подсказали, что тут же, в Тамбове, есть еще одно военное училище – пехотное. Я и пошел туда. В Тамбовское пехотное я и по росту прошел, и по всем остальным параметрам. В строю стоял во второй шеренге, так что были там ребята и повыше меня ростом. Мы сдали выпускные экзамены и 16 июня 1941 года получили лейтенантские звания – два кубаря в петлицу. Кубари красивые, новенькие, эмалевые. После выпуска положены были отпуска. Но отпуска нам не дали. Сформировали команду – 21 лейтенант – и направили для дальнейшего прохождения воинской службы в Прибалтийский Особый военный округ. В Каунасе, в комендатуре, мы предъявили свои предписания, и нам сказали, что наша часть расположена на станции Козлова Руда. Нам выдали денежное довольствие. Помню, как сейчас, я получил 1960 рублей красными новенькими тридцатками с портретом Ленина. Когда ехали до станции, слышали, литовцы шушукались: вот, мол, русские молодыми офицерами части пополняют, к войне готовятся… На станции Козлова Руда вдруг выяснилось, что до части еще километров десять–двенадцать и что туда идет только проселочная дорога, но никакого транспорта пока не предвидится. А уже вечерело. Мы порывались идти пешком. Но старший нашей команды лейтенант Малашенко позвонил в часть, и оттуда нам сообщили: куда вы, мол, на ночь глядя, завтра воскресенье, пришлем за вами машину, а пока располагайтесь на ночлег там, на станции. — 28 —
|