Возвращение к здоровью

Часто родственники больного попадаются в эту ловушку, поскольку тот не­редко занимает позицию жертвы: «Я беспомощен и бессилен, попробуйте мне помочь». Позиция «спасителя» заключается в следующем: «Ты беспомощен и бессилен, но я все-таки попытаюсь тебе помочь». Иногда «спаситель» выступает в роли прокурора: «Ты бессилен и беспомощен, и в этом виноват ты сам!»

Стайнер назвал такие взаимодействия между людьми «игрой в спасение». Участники этой игры могут практически бесконечно меняться ролями. Тот, кто знает одну из ролей, всегда знает и вторую. Проблема состоит лишь в том, что, как и большинство всех остальных психологических игр, эта игра разрушитель­на. Тем, кто играет в ней роль жертвы, приходится платить за нее слишком дорогой ценой: они лишаются способности самостоятельно разрешать трудности и привыкают всегда занимать пассивную позицию.

С нашей точки зрения, ничто не может быть так губительно для пациента, который должен взять на себя ответственность за свое выздоровление, как подоб­ная игра. Она обычно начинается с жалоб больного на боли, опустошенность и неспособность жить нормальной жизнью.

«Спаситель» пытается помочь, делая что-то за «жертву», «спасая» его от необходимости заботиться о себе. Такой «спа­ситель» ухаживает за больным, приносит ему еду и питье даже тогда, когда тот в силах сделать это сам. «Спаситель» может постоянно давать советы (которые обычно отвергаются) и выполнять неприятные обязанности, даже когда его об этом не просят.

Казалось бы, «спаситель» проявляет любовь и заботу, но на самом деле он лишает больного психологической и физической самостоятельности. В конце кон­цов все может закончиться тем, что больной почувствует злость и обиду — за то, что им манипулируют, а у «спасителя», который, опекая больного, приносил в жертву собственные интересы и потребности, возникнет к нему враждебность, которая в свою очередь может породить чувство вины за это ощущение враждеб­ности к больному человеку. Понятно, что в результате такого взаимодействия не выигрывает никто.

Скорее наоборот, оно служит изоляции больного. Когда кто-то с позиции силы пытается защитить больного (и остальных членов семьи) от трудностей и особенно от проблем, связанных с вопросом смерти, то это приводит к тому, что больной и окружающие лишаются возможности прикоснуться к самым важным для них проблемам. Более того, это способствует тому, что у всех членов семьи нарушается способность искренне выражать свои чувства.

Точно так же опасно стремление защитить больного от других трудностей, например, не говорить ему о том, что у его сына или дочери не все в порядке в школе. Если от больного что-то скрывают, полагая, что «ему и без того не слад­ко», это отдаляет его от семьи в тот самый момент, когда для него очень важно чувствовать эту связь и принимать участие в общих делах. Близость между людь­ми возникает тогда, когда они делятся своими чувствами. Как только чувства начинают скрываться, близость теряется.