|
Вторая часть исследования О. А. Гулевича была посвящена анализу социальных представлений о реальных работниках правовых учреждений (судья, адвокат, прокурор, следователь уголовного розыска, патрульный и участковый милиционеры). Эти представления сравнивались с представлениями о литературных персонажах (детективы Холмс и Пуаро, участковый милиционер Анискин, следователи уголовного розыска Жеглов и Шарапов). Было выявлено, что представления об индивидуальных особенностях и качестве работы реальных сотрудников менее позитивны, чем представления о литературных персонажах. Благородные мотивы — желание помочь людям и восстановление справедливости — оценивались респондентами как наименее правдоподобные. Такой мотив, как интерес к работе занимал промежуточное положение. В качестве мотивации прихода людей на службу в правоохранительные органы упоминались также «неумение делать еще что-то», а также возможность для человека достичь каких-то своих специфических целей, например, не пойти в армию, получить прописку, получить возможность кому-то отомстить. Результаты исследования О. А. Гулевича показывают, что социальные представления о преступлениях, существующие на уровнях межличностной и массовой коммуникации, в основном сходны между собой, а социальные представления о работниках правовых учреждений различны. Так, в средствах массовой информации наблюдается героизация работников правоохранительных органов, но при межличностном общении такой феномен не зафиксирован. В настоящее время существуют две доминирующие и противостоящие друг другу концепции права. Первая — естественная концепция — рассматривает норму права как ничем не отличающуюся от других социальных норм и стремится сблизить их. Согласно этой теории, всякая социальная норма, достигшая определенной степени эффективности, есть норма права для тех социальных групп, которые ее признают и соблюдают. Согласно второй — нормативной концепции — норма права имеет только регулятивный характер, поскольку в ней отсутствует какой-либо социальный элемент. Наряду с другими нормами человеческого поведения (мораль, религия), правовые нормы представляют собой специфическую социальную технику, цель которой состоит в том, чтобы люди соблюдали желательное социальное поведение под страхом принуждения. В 2000 году О. С. Михалюк и В. К. Трушков провели исследование отношения к закону на выборке студентов I курсов факультета психологии СПбГУ. Они выделили три компонента правового аттитьюда: когнитивный, аффективный и поведенческий. Когнитивный компонент состоит из представления о законе как социальной, но неправовой норме, соответствующей естественной концепции законов. Оказалось, что респонденты склонны думать, что закон — это некий внутренний контроль индивида за поведением с точки зрения здравого смысла. Респонденты считали, что «поскольку люди добры, справедливы и поэтому самыми правильными являются их собственные представления о законности тех или иных действий и поступков». Аффективный компонент правового аттитьюда проявляется в отношении к закону. Авторы выделили несколько его аспектов: отношение к суду и милиции, отношение к наказанию преступников, отношение к законам. Они определили, что отношение к закону связано, прежде всего, с отношением к наказанию преступников, а проблема наказания преступников воспринимается как наиболее эмоционально значимая. Видимо, делают вывод авторы, в настоящее время наказание часто бывает несправедливым как следствие низкой эффективности законов, их двусмысленности, и это существенно влияет на отношение к закону вообще. Поведенческим компонентом правового аттитьюда является соблюдение закона. Оно связано с неотвратимостью наказания. Иными словами, человек, знающий, что его накажут за нарушение, в большей степени будет соблюдать закон. Это «знание» может быть ситуативным, связанным с конкретным нарушением и наказанием за него, и независящим от ситуации, то есть связанным с представлением о том, что за нарушением закона практически всегда следует наказание. — 16 —
|