|
В той книжке мне не приходилось изощряться — все благородные цели были еще у всех на языке. Более того, они с самого начала 60‑х годов буквально вынашивались в кухонных дебатах, у костра в экспедиции, за чаем в лаборатории. Тут спорить было не о чем, все знали, чего желала интеллигенция, свергая советскую власть. А что получилось, у каждого было перед носом, не приходилось ни в статистике копаться, ни данные социологов изучать. Так что проблема была только в том, чтобы взглянуть в лицо правде и сказать вслух и честно, что мы видим и как это соотносится с тем, к чему призывали народ. А потом сделать личный выбор: или ты признаешь ошибку, совершенную по твоей глупости или из‑за обмана, и рвешь с командой «реформаторов» — или продолжаешь с ними идти. Обе позиции можно понять, а первую даже приветствовать. Но и вторая позиция — дело житейское, у многих своя рубашка ближе к телу. Какие‑то косточки своим соратникам «новые собственники» все же кидают. Как ни крути, а 85% предпринимателей — люди с высшим образованием. Клерки в «банковской сфере» — сплошь сынки и дочки интеллигенции, и их средняя зарплата в январе 2001 г. была 13341 руб. — а в сельском хозяйстве России 852 руб. Так что, хотя большая часть интеллигенции в профессиональном плане деклассирована, а значительная часть недоедает, в целом ее как социальную группу подкармливают. Патологией является третий путь: и ужасную действительность интеллигент видит, и ее дикое расхождение с увлекшими его лозунгами видит, и косточки ему никакой не кинули — а он все равно идет за Хакамадой и кричит: «Я требую приватизации земли и жилищно‑коммунальной реформы!». И ведь таких у нас много! Начинаешь думать, что во многом прав был философ, который посчитал, что русский интеллигент — это соединение в одном человеке всех Карамазовых со Смердяковым в придачу. И святое бескорыстие, и безумие, и подлость. В целом, то приглашение к диалогу, на котором я построил свою книгу, оказалось отвергнутым. Никто не принял сам метод рассуждений, никто не пошел вспять по стопам своих иллюзий, чтобы найти ту точку, на которой поскользнулись и впали в убийственную для страны ошибку или соблазн. Ибо убийцей все же оказывается интеллигенция. Нельзя сваливать ни на номенклатуру, ни на воров. Да, они воспользовались убийством, они — мародеры. Но у них самих, без мощной поддержки честной и бескорыстной интеллигенции, которой верили люди, силы не было свалить такую страну, и своего дела они сделать бы не смогли. Номенклатуре и ворам не верили — а блаженному Сахарову, любимой учительнице и доброму участковому врачу верили. Именно они и дали «добро» перестройке, велели людям идти сначала за Горбачевым, а потом за Ельциным. Они и есть убийцы, а не Смердяков. — 5 —
|