|
В «проекте» же антисоветских патриотов — только отрицание, причем замешанное на отказе от всякого прогресса. Нетрудно видеть, например, что возможны два разных пути индустриализации — через превращение работника в пролетария (западный путь) и через государственно‑общинные отношения («незападный» путь — советский, японский и др.). И.Р.Шафаревич оба их называет «два пути к одному обрыву». Он отрицает индустриализацию вообще! Но ведь это ставит в тупик логически мыслящего человека. Мы тем и отличаемся от животных, что имеем разум и создаем искусственный мир техники. Как можно было не допустить, чтобы первобытный человек попытался привязать камень к палке, соорудив топор? Раз уж Ева сорвала яблоко, на земле человеку приходилось как‑то крутиться, добывая хлеб свой в поте лица своего. Попробуйте выяснить из книги О.Платонова или из многочисленных выступлений И.Р.Шафаревича, в рамках какой хозяйственной системы, по их мнению, должна была и могла Россия пережить ХХ век. Нет для них такой системы, все плохи. Иррациональность отрицания советского строя выражается в желании умножить число жертв и потерь, связанных с его становлением. Это характерно для всех антисоветских идеологов — и демократов, и их противников патриотов. В абсурдном виде это выражено в статье Д.Балашова «Наших бьют!» («Советская Россия», 26.10.2000). В комментарии от редакции сказано: «Устные выступления Балашова звучат как завещание всем нам, продолжающим жить». Вот некоторые места из «завещания»: «Я как‑то изучал справочник о населении Земли. Так вот: с 1000 года русские как народ составляли 8% от населения земного шара. И это соотношение сохранялось и во времена Батыя, и в Смутное время… и до 1927 года! В 1929 году это было уже 7,2%, еще через 2 года 6,4%, и — поехало. В 29‑м началась коллективизация, если вы помните. Так что же мы совершили с нашей страной, подумайте вы об этом сейчас!». Каждая мысль здесь противоречит здравому смыслу, начиная со «справочника о населении Земли в 1000 г.» и с того, что ни нашествие Батыя, ни Смутное время никак не сказались на численности «русских как народа». Но вот главный намек: «в 29‑м началась коллективизация», и число русских за два года сразу сократилось на 0,8% от населения Земного шара. Впрочем, почему‑то до этого, еще при НЭПе, тоже за два года число русских сократилось на те же 0,8%. Не будем уж поминать, что голод случился не в 1929‑1930 гг., а лишь на четвертый год коллективизации, вдумаемся в цифру. На Земле тогда было около 3 млрд. жителей, и Балашов намекает, что из‑за коллективизации за два года пропало 24 миллиона русских. А включая нерусские народы, выходит, миллионов 48? А за два года до этого еще на столько же убавилось населения СССР? Так что же мы совершили с нашей головой, подумайте вы об этом сейчас! — 13 —
|