Записки невесты программиста

Ванилла собрался было уже вручить приз, но тут я подошла к участникам и сказала, что самое интересное в этом конкурсе – это выяснить, кто о чем подумал, прежде чем скорчить такую рожу. Ванилла пробурчал, что раз я такая умная, то пускай сама у них и спрашиваю. Я призвала зал к тишине и стала у каждого участника выяснять, кто о чем подумал.

Первый фидошник сказал, что он вспомнил свой первый модем на 300 бод. Второй признался, что вспомнил свою свадьбу, во время которой невеста поставила ему условие – уйти из Фидо. Третий заявил, что вспомнил двухнедельное отмечание получения пойнтового адреса. Папулька сказал, что вспомнил своего первого налогового инспектора. Дядя Юра, разумеется, вспоминал своего главного редактора, а победитель – дядя Соломон – стесняясь, признался, что он вспомнил день, когда его впервые познакомили с тетей Софой.

К сожалению, тетя Софа его фразу услышала, поэтому громко пообещала, что стоит только дяде Соломону вернуться на место, она ему тут же отвыкнет… Дядя Соломон побледнел, но папулька пообещал ему предоставить программу защиты и реабилитации свидетелей и увел несчастного победителя за фидошный стол, где его живо напоили. Ванилла даже не успел вручить дяде Соломону приз, который, впрочем, представлял собой обычный грязный коровий рог, купленный на рынке, так что победитель не много потерял.

Последний конкурс прошел как-то вяло, хотя, не спорю, он был довольно эффектный. Серега должен был на «горячем скакуне» (который изображала детская красная пластмассовая лошадка на белых колесиках) «украсть» меня и увезти в голубую даль, сопровождаемый «верными кунаками». Но я категорически отказалась садиться на это безобразие в своем красном платье, поэтому сцена «умыкания невесты» выглядела так: Серега ехал на лошадке, держа меня за руку, а я просто шла рядом с ним. За ним лихо гарцевали на тех же лошадках два «кунака» – Маста Мэн и агент WD-40, но Маста Мэн в какой-то момент сильно увлекся и сел на лошадку всем телом, в результате чего несчастное животное мгновенно превратилось в камбалу, а Маста Мэн огласил зал такими проклятьями, что даже папулька восхитился и пару из них занес в свою записную книжку.

На этом наши мучения закончились. Фидошники, правда, устроили скандал и заявили, что нужно провести еще фидошную свадьбу, но я решительно ответила, что могу участвовать в ней только в виде трупа, поэтому фидошники просто учинили ряд конкурсов, в которых я с родителями и родственники папульки с мамулькой ровным счетом ничего не понимали. Но фидошникам было на все наплевать, поэтому они, как объяснил Серега, резали синбаи, проверяли бекбон на прочность, тушили на скорость флейм (кстати, чуть не спалив при этом занавеску), провели чемпионат по скоростному анноингу и эксгумации пойнтов. Нет, это я чего-то перепутала. Экскоммуникацию они проводили, а не эксгумацию.