Семейная терапия

Хотелось бы оказаться в том времени, когда семейной тера­пии еще не было, и взглянуть на тех, кто настаивал на разделе-

1 У Кристофера Лэша (Lasch, 1977) описано, как сильно разрушают средние общеобразовательные школы образовательную функцию се -мьи и как «помогающие профессионалы» присваивают родительские функции.

21

Майкл Николе, Ричард Шварц

нии пациента с его семьей, — наивных и упорствующих в своих заблуждениях людей, выразителей закоснелых взглядов на умст­венное расстройство, благодаря которым психиатрические бо­лезни твердо запечатлевались в головах людей. С учетом того, что клиницисты не работали с целыми семьями вплоть до сере­дины 50-х гг., невольно напрашивается вопрос: «Чего они ждали так долго?» В действительности существуют веские основания для проведения конфиденциальной психотерапии, изолирован­ной от болезненных, изматывающих взаимоотношений.

Два самых влиятельных психотерапевтических подхода XX века — психоанализ Фрейда и клиент-центрированная терапия Роджерса — основаны на предположении, что психологические проблемы произрастают из нездоровых взаимодействий с другими людьми и быстрее всего их можно разрешить путем установле­ния доверительных отношений между терапевтом и пациентом.

Открытия Фрейда обвинили семью сначала в том, что она порождает мотивы для детских соблазнов, а затем в том, что она является агентом репрессий культуры. Если сам ребенок соглас­но своей природе ориентирован на наслаждение в чистом виде, то семья должна лишать его этого. Такое диалектическое укро­щение животных сторон человеческой психики теоретически де­лает нас пригодными к жизни в обществе. Однако слишком час­то подавление бывает чрезмерным: вместо того чтобы научиться сдержанно выражать свои потребности, люди зарывают их по­глубже, принося в жертву удовольствие, чтобы обезопасить себя. Если люди вырастают немного невротичными — страшащимися собственных естественных инстинктов, — кого еще можно обви­нить, кроме их родителей?

Принимая во внимание, что невротический конфликт за­рождается в семье, по-видимому, единственное уместное пред­положение — что лучше избегать влияния семьи, не допускать родственников к лечению, отгородиться от их пагубного влия­ния стенами психоаналитического кабинета.

Фрейд обнаружил, что чем меньше он раскрывает себя, тем более пациент реагирует на него так, будто на значимую фигуру из его семьи. Поначалу трансферентные реакции виделись поме­хой, но вскоре Фрейд обнаружил, что они обеспечивают бесцен­ную возможность проникнуть в прошлое пациента. Впоследст­вии анализ переносов (или трансферов) стал краеугольным кам­нем психоаналитического лечения. Это означает, что, поскольку аналитик интересуется воспоминаниями и фантазиями пациента о его семье, реальное присутствие семьи только внесет неясность