* * *
Релятивист, разумеется, вправе рассматривать изображенное на рис. 9 поле 2 как подверженное деформации, что сделало бы поле 3 подверженным деформации в этих четырех измерениях, но не поколебало бы обоснованности аргументации сериалиста. Он не тревожился бы по поводу того, что поле 3 может быть подвержено деформации во всех пяти измерениях. Но, на мой взгляд, наиболее простой способ соединить сериализм с релятивистской точкой зрения — рассматривать поле 2 как признаваемый релятивистами реальный мир «точечных событий» — мир, который является одним и тем же для всех наблюдателей, и, следовательно, мир, где все психические наблюдатели движутся в общем временном измерении и имеют общее поле 1. В этом случае поле 3 простиралось бы вверх во Времени 2, покоясь на этом четырехмерном основании.
ГЛАВА XXVI
Есть некоторое опасение, что способность наблюдателя вмешиваться в ход событий недостаточна для того, чтобы он стал полновластным господином своей судьбы. Ведь существуют и другие наблюдатели, использующие аналогичную способность. Например, не исключено, что пока наш приятель лежит в постели и видит во сне свое счастливое будущее, какой-нибудь недруг, одержимый манией вмешательства, спалит его дом и тем самым превратит вероятность счастливого будущего в несбывшиеся грезы. (В виде неких целостностей они, разумеется, навсегда останутся в «прошлой» части Времени 2, но поле 1 никогда не натолкнется на них.) И если своим концом во Времени 1 наш наблюдатель может быть обязан вмешательству других наблюдателей, то своим началом он, несомненно, не обязан ничему иному. Прежде чем родиться, он мог быть лишь вероятностью в будущем человечества.
Это рассуждение подводит нас к вопросу о том, как связаны между собой поля различных наблюдателей.
Раз наблюдатели могут осуществлять вмешательство, значит, их соответствующие поля 1 в своем движении во Времени 1 должны располагаться очень близко друг от друга. Если бы поле наблюдателя А двигалось позади поля наблюдателя В и А должен был бы вмешаться в жизнь В в той точке субстрата В, которая находилась бы вровень с А, то тогда В обнаружил бы, что события в его поле 1 чудесным образом изменились. Он, например, мог бы умереть загадочной смертью, не подозревая о том, что чуть раньше его умертвил наблюдатель А. Но такого рода вещи с нами не происходят.
Эти поля 1 суть лишь точки пересечения неподвижных диагональных реагентов и полей 2. И поскольку поля 1 движутся приблизительно вровень друг с другом, неподвижные диагонали должны находиться приблизительно в одной плоскости. Кроме того, поля 2, перемещаясь во Времени 2, также должны соблюдать «равнение».
— 107 —
|