|
Общее внимание привлекло острое, полемически пристрастное выступление Сомова (1821) с разбором перевода В. А. Жуковского из Гете «Рыбак». В ходе полемики, вызванной этой статьей, Сомов настаивал на принципиальности своей критики, подчеркивал, что он стремился побудить «отличного стихотворца» и его последователей отказаться от «западных, чужеземных туманов и мраков», ибо «истинный талант должен принадлежать своему отечеству», «должен возвысить славу природного языка своего, раскрыть его сокровища и обогатить оборотами и выражениями, ему свойственными» [Невский зритель, 1821, ч. V, кн.2, с.279]. Эта программная установка Сомова-эстетика получила развитие в его трактате «О романтической поэзии» – одной из важнейших памятников русской эстетической мысли эпохи декабризма, появившемся в 1823 г. в «Соревнователе». Основная мысль критика в том, «что народу русскому… необходимо иметь свою народную поэзию, неподражательную и независимую от преданий чуждых», и самый верный путь к созданию национальной словесности – обращение к живым источникам народной поэзии, «нравов, понятий и образа мыслей», к сокровищам родной природы и истории. Другой важный тезис сомовского трактата уточняет первый: «весь мир видимый и мечтательный есть собственность поэта», «ограничить поэзию русскую воспоминаниями, преданиями и картинами нашего отечества… это было бы налагать новые оковы на гения», ибо, о чем бы ни писал поэт, «в каждом писателе, особливо в стихотворце, как бы невольно пробиваются черты народные» [Соревнователь просвещения и благотворения, 1823, ч. XXIV, кн.11, сс. 147, 145, 143, 125]. Эту программу Сомов стремился по мере сил практически реализовать в собственном творчестве. В конце 1822 г. Сомов оказывается в числе участников альманаха Бестужева и Рылеева «Полярная звезда на 1823 г.», а в исходе следующего, 1823 г. наряду с будущими декабристами – Н. И. Кутузовым, К. Ф. Рылеевым, А. О. Корниловичем, Н. А. Бестужевым – входит в «домашний комитет», который в критический момент способствовал сохранению «Соревнователя», оказавшегося на грани прекращения. Можно полагать, что именно благодаря содействию Рылеева почти одновременно с последним поступает он в 1824 г. на службу в Российско-американскую компанию, где по должности своей столоначальника оказывается помощником того же Рылеева. Все это время Сомов живет в доме компании, по соседству с Рылеевым, ежедневно общается с ним по службе и, не участвуя в политических сходках будущих декабристов, становится постоянным участником их литературных собраний и предприятий. — 4 —
|