|
Желанным трофеем в войнах с северными соседями, земли которых китайцы теперь часто называли «Гуйфан» — «Страна демонов», — считались отрезанные уши врагов. Более того, до варварских ушей оказались охочи не только сами китайцы, но и их предки, духам которых уши приносились в жертву. Так, некий полководец Юй, напавший по приказанию своего государя на Гуйфан, доложил, что «захватил 4800 отрезанных ушей, пленил вражеского населения 13080 человек», не считая полученных телег, лошадей, быков и баранов. Государь (его в ту эпоху титуловали «ван») сказал: «Это славно!» Состоялась церемония, во время которой был допрошен и казнен пленный вождь противника, а потом «Юй вводил пленных и вносил отрезанные уши через ворота, поднося [их вану] у западных ступеней храма». Затем уши были сожжены в качестве жертвы духам28. Китайцы вообще не жаловали варваров, живущих за пределами Срединного царства (как они называли свое государство), но к северным и северо-западным соседям относились с особым предубеждением. Фан Сюаньлин писал: «По характеру [варвары] алчны и жадны, злы и дерзки, не знают человеколюбия. Среди живущих в четырех сторонах света варваров эти черты особенно свойственны окупам и дисцам. Будучи слабыми, они выражали покорность из страха, будучи сильными, вторгались в наши земли и поднимали мятежи. Даже во времена мудрых и высокоодаренных мужей, при правителях, обладавших огромными добродетелями, никто не мог руководить ими с помощью благотворного влияния, привлечь на свою сторону с помощью милостей и добродетелей. Когда они были сильны, иньский император Гаоцзун устал от гуйфанов, чжоуский Вэнь-ван страдал от [племен] куньи и сяньюнев…»29 Войны с сяньюнь описаны в знаменитой «Книге песен и гимнов» — «Шицзин», тексты которой создавались с XI по VII век. Интересно, что для синолога А. Штукина, переведшего книгу на русский язык, эти варвары настолько однозначно ассоциировались с сюнну (хуннами, предками гуннов), что он в своем переводе оперирует словом «гунны», хотя речь идет о временах, когда не только гуннов, но и сюнну еще не существовало. Возможно, такая вольность вызвана чисто литературными, художественными задачами, тем более что перевод предназначен для широкого круга читателей. Но это — следствие уверенности, которая в течение примерно двух тысяч лет существовала у китайских историков, а потом и у их европейских коллег: что многочисленные северные и западные племена, носившие разные названия, в том числе сяньюнь, это и есть будущие сюнну (от которых, в свою очередь, произошли гунны, захватившие пол-Европы). — 7 —
|