|
Но когда речь идет о павших без оружия в руках – тут религиозные последствия более ясны. Особенно, когда в роли убийц выступают не бандиты и воры, а люди чужой веры, убивающие христиан именно во имя этой своей веры. Может быть, от имени Церкви пора провозгласить анти-шахидскую «догму»: не шахид-террорист попадает в рай, но, напротив, люди, убиваемые фанатиком сатанинской секты, приемлются Господом независимо от того, как эти люди ранее жили на земле. Если Господь Промыслом Своим свел пути сатаниста, который свое ритуальное убийство совершает над человеком, с самим этим человеком, значит, Господь решил, что для этого человека именно такой исход из земной жизни будет самым коротким путем в благую Вечность. Такого рода уверенность нужна нам сегодня – чтобы нейтрализовать главную бомбу, которую пробуют взорвать террористы в наших умах. Они хотят взорвать наши умы страхом, парализовать нашу волю. Как же избавить нас от комлекса затравленной жертвы, если смерть и в самом деле может быть везде? Мужество может вернуть только религиозное мировоззрение. Потому что только оно вообще способно избавлять от страха смерти. Только религия позволяет смотреть через смерть – дальше. Без веры в Божий Промысел и в даруемую Им Вечность сегодня уже затруднительно пересекать границы метро и аэропортов. То, что раньше казалось только высокими словами (я имею в виду рефрен церковной проповеди о том, что без веры не будет возрождения России) сегодня стало психологически очевидным. Потому что если у тебя нет веры в Промысл Божий, который или сохранит тебя, или через эти страдания введет в Небесную славу, если у тебя нет такого доверия к Промыслу Божию, нет веры в то, что со смертью тела взорванного ничего не кончается для твоей души, тогда ты будешь парализован и будешь сидеть в каком-нибудь погребе за 101-м километром от Москвы. Тогда ты станешь жертвой истории, а не ее творцом. И еще - верующие заложники не будут умолять власти исполнить любые ультиматумы своих палачей. Конечно, когда я говорю о сатанинских наитиях, обдержащих террористов, я не утверждаю, будто сатанизм – это оценка ислама. Очень разные люди исповедуют ислам и очень по разному они переживают и осмысляют свою веру. Например, 6 сентября в московском метро ко мне подошел мужчина с лицом, по которому принято догадываться о «кавказской национальности». Он сказал, что нашел на улице нательный крестик и не знает, что с ним теперь делать. Мой совет отнести крестик в храм он отклонил следующими словами: «Я мусульманин. В ваши храмы заходить не могу. Но и выбросить крестик совесть не позволяет. Возьмите его себе!». Сатанист так не поступил бы. Он бы скорее с радостью растоптал крестик или отбросил бы его в кучу мусора… — 3 —
|