Риндзай. Мастер иррационального

Удивительная ситуация: когда твое невежество подпитывается, ты чувствуешь себя отлично; в противном случае ты чувствуешь себя несчастным. Ты отождест­вляешь себя со своим невежеством. Это и есть твоя ослиная слепота.

Риндзай говорит: чтобы сохранить третий глаз, нужно передавать его от преемника к преемнику. Тре­тий глаз нельзя сохранить в текстах или каким-нибудь иным способом. Единственный способ — самому об­ладать этим богатством и делиться им с другими.

Риндзай так и умер в дзадзэн — в позе Будды. Это произошло в 866 или 867 году. Он оставил после себя двадцать два просветленных ученика.

Это — огромный вклад в сознание человечества. Оставить после себя двадцать два просветленных уче­ника — величайшее свершение для одного человека. В течение одиннадцати последующих веков все новые и новые ученики Риндзая обретают просветление. Это — живой поток, и его не поглотит пустыня.

Пустыня — это книжники. Пустыня создана уни­верситетами, колледжами и школами. В этой пустыне пропадает все. В огромной книжной Сахаре маленькие ручьи сознания высыхают, так и не достигнув океана. Книжники загораживают вам путь в океан, потому что в них инвестирован капитал. Они получают процент, и за этот процент готовы пойти на любой компромисс.

Даже великий мастер, если он не оставил после себя живого огня, будет забыт. На земле жили тысячи ми­стиков — их имена давно забыты.

Анандо составляет книгу обо всех мистиках, о кото­рых я говорил. Профессор Колеман Баркс беседовал с ней. Он проявил к этой книге большой интерес — хо­чет опубликовать ее. Но Колеман Барке заявил: «От­куда он взял эти триста имен? Я никогда не слышал об этих людях. Триста будд!» К сожалению, он уехал, иначе я сказал бы ему, что я еще жив и собираюсь говорить еще по крайней мере о двухстах буддах. Конечно, их было намного больше, но имена остальных забыты.

Я рассказываю вам о тех, кто почти забыт человече­ством. Моя задача — собрать эти сокровища сознания, чтобы каждый из вас мог сказать: «Если столько чело­век обрели просветление, значит, я тоже могу стать просветленным».

Я хочу дать вам веру в себя, показать, что вам суж­дено стать буддой.

Иккю писал:

Понесу ли я эту весть

или брошу ее,

все, что под небесами, —

императорский дворец.

Я приветствую и говорю:

«Так тому и быть... так тому и быть».

Это — еще одна версия полной релаксации в бытии, еще одна версия свободного полета, таковости, этости, естьности.

Понесу ли я эту весть