|
181 же победы слишком легко, ребенок становится склонным к самовосхвалению, как бы забывая о существовании других и замечая лишь самого себя. В последующем это может стать причиной целого ряда конфликтов, в ходе которых любое поражение будет сопровождаться острым чувством унижения. В этот период у ребенка исчезают диалоги с самим собой. Кажется, что теперь он не умеет говорить иначе, как только от своего собственного имени, что отныне обязательное осознание существования других превращает его собственную точку зрения в исключительную и неопровержимую. То же можно сказать и об отношении ребенка к праву владения каким-либо предметом. Предметы оказываются теперь принадлежащими не обязательно тому, кто в данный момент держит их; даже в случае длительного пользования предметом последний не связывается с личностью. Теперь ребенок учитывает только отношения с людьми. Он замечает, что если он отдал свою игрушку, то должен окончательно от нее отказаться, так как полученный подарок дает другому неоспоримое право владеть игрушкой. Он чувствует себя ущемленным как личность, если принадлежащую ему вещь отдали другому без его разрешения. Он ставит перед собой проблему присвоения и часто приходит к выводу, что законы диктуются силой: если он сильнее, то может взять. Постоянное сравнение, которое проводит ребенок между собой и другими, делает его способным оценивать личности других людей. Отношения большей или меньшей значимости, личностной ценности, которые, по представлению ребенка, существуют между другими людьми, а также между ними и им самим, господствуют для него над самой очевидной логикой данной ситуации. Если ребенок только что обидел свою младшую сестру, то он согласен попросить прощения у своей гувернантки, у кухарки, у отца и матери, но только не у сестры (Е. Кёлер). Он, побледнев, вне себя от гнева, отказывается одолжить игрушку маленькому товарищу, которому завидует, но охотно доверяет ее своей гувернантке. Но, как отмечает Штерн, ребенок может проявить и подлинный альтруизм, не только деля с другими свои удовольствия, но даже подвергая себя ради других лишениям и неприятностям. Такое принятие цели, поставленной другими, возможность добровольно подвергать себя неприятностям и сдер- 182 живать проявления своего недовольства совпадают-с приобретением ребенком способности реагировать, вопреки наличным обстоятельствам, но в соответствии с теми ситуациями, о которых он помнит или которые он предвидит. Ребенок начинает различать свои мечты и реальность, и ему доставляет удовольствие снова смешивать их в своих играх 1. В этот же период он становится способным к двуличности, хитрости, может делать вид, что совершает действие, противоположное своим истинным целям. Так, ребенок делает вид, что предлагает свои игрушки, но лишь для того, чтобы более успешно отобрать игрушки у других. Этот момент является решающим в развитии ребенка. Он начинает понимать, каким ему ^ следует казаться, и осознавать свою внутреннюю жизнь. .^ — 136 —
|